|
Сокольчинский Джим Корбетт «Кто
посмел стрелять в краснокнижного
зверя!» – воскликнет наивный защитник тигров. Таких охотников – пруд
пруди. Счастье, что не все поголовно. Ловит тигр, да ловят и тигра. Хотите
узнать об одном из наиболее ярких представителей охотничьей страсти – крепком
фермере из Сокольчей Василии Смирнове? По опыту охоты на тигров и красочности
рассказов он может тягаться со знаменитым Джимом Корбеттом. |
«Тигров
я видел море раз! – откровенничал со мной недальновидный фермер. – Всяко. В
тайге. По десять-одиннадцать раз за
сезон иногда встречался с ними до девяностых годов. Я занимался охотой –
месяцами в лесу пропадал. Жена переживала, что хожу по бабам. А я никого не
трогал тогда. Работал – дежурил на подстанции. Время было. Практически каждую
ночь я мог пройти до заповедного кордона и вернуться обратно. И я точно знал:
где какой зверь на поля выходит, где что есть. Знал все, но никогда не трогал
лишнее. Убивал то, что мне надо, а не то, что попадается. По полям я охотился
пешком, с ночным прицелом. Бил только наверняка – она уже не убегала, потому
что я стреляю на сто метров в пять копеек. На тигриных давленках сидел
очень много раз. Они ж лошадей часто давили. Тигр после собаки предпочитает
лошадь. Корову он не тронет, если есть лошадь. Бывало, задавит коня тут, а на
другую ночь уже там задавит, понимаешь. Думаю: «Тут близко к деревне, сюда не
придешь – побоишься». Иду туда. Днем посмотрю, выберу удобное дерево, залезу.
Сверху хоть в камышах, хоть в чащобнике все видно по осени, правильно? И вот
тот случай был очень интересный, – все более увлекался Василий. – Коня она
взяла на тропе, проходящей через речку, и почти половину сожрала за одну
ночь. Я приехал на «жигулях», поставил их рядышком на дороге. До давленки
было метров двести пятьдесят-триста. От моего дерева над речкой до мяса
метров пятьдесят, ближе негде укрыться. Сел – сижу. Семь часов вечера. В
октябре-месяце еще и видно практически. Сереет только. Слышу, будто заяц
бежит по лесу: скок – скок – скок. Прислушиваюсь: какой же это заяц! Это же
тигр идет! И идет – идет – идет. Аккуратно: шагом – шагом – шагом.
Мягко-мягко ступает. Не доходит она метров семьдесят до давленки, может сто.
Рычит: раз, второй раз. Кто-то отделяется и идет по кругу через речку на эту
сторону. Оказывается, их две, представляешь! – со смаком повествовал азартный
фермер. – Старая на тропе в засаде, а молодая идет в заход, за давленку. Как
она разбегалась там, как разоралась! Пугает, понимаешь. Если какой-то зверь
на мясе – побежит по тропе прямо к мамаше в зубы. Во, блин, какие умные! Не
поверишь! Бегала она бегала и тишина. Потом: шлеп – шлеп – шлеп по воде.
Молодая вернулась к старой. Стали они подходить вместе. Подойдут под мой тополь.
Дальше – нет, дальше – нет. Что-то им не нравилось – днем люди натоптали
вокруг. Темнотища! Тигры подо мной, а я жду, пока они на давленку придут,
дурень. Потом старая вернулась назад, а молодая, наконец, вышла к мясу. У
меня на двухстволке отражатель был без стекла, чтобы светить. Я начал
поворачиваться и нечаянно зацепил им |
