|
Слева
сверкала гладь озера, сзади справа красовалась ферма с мелодично гудящим
дизелем: шла вечерняя дойка. - Что-то коровы подозрительно замычали, -
обратился я к стоящему под деревом Володе. - Пора уже, – бесстрастно отреагировал он,
направляясь к вагончику, – настал час. Туман опускается – скоро тигры придут. Заглушили
двигатель, увезли на машине в поселок доярок, стадо погнали на вечернюю
прогулку на остров – смешить зверей. Начало сереть. Со стороны моря усилился
ветер, из озера как из нагретого котла навстречу туману поднимался пар,
укрывая вышагивающих по мелководью серых и белых цапель. На опушку леса
спокойно вышли пастись два стройных
пятнистых оленя. Прямо по поляне к приваде легкой трусцой бежала любопытная
очаровательная лиса, видимо, соблазнившись запахом говядины. Услышала стук на
ферме – села: ушки |
на
макушке. Осмотрелась и потрусила к реке - подальше от людей. По краю озера,
где периодически взахлеб квакали лягушки, в мою сторону перебежками
приближались три изящных, словно с картинки, оленя-пантача. Невероятно, но
факт: они выбрали место для пастьбы между моей ольхой и озером. На счастье
этих прелестных как цветы созданий, я никогда не убивал животных, и они могли
находиться рядом со мной без боязни хоть всю жизнь. Ночь
вступила в свои права. На небе не было звезд. Перестали различаться даже
силуэты оленей. И вдруг они резко засвистели, словно хулиганы, нарушившие
покой спящей деревни и смывшиеся в мгновение ока. Вскорости послышались
мягкие опасливые шаги. Тигр – его волнующую поступь я мог отличить от любой
другой – находился рядом, но был точно в шапке-невидимке. Видимо почуяв
недоброе, он побоялся подойти к приваде и всю ночь бродил вокруг озера как
неприкаянный, безуспешно гоняя чутких быстроногих оленей. Они тревожно
свистели то тут, то там и легко убегали от незадачливого охотника с топотом и
хлюпаньем прямо по воде, а он только недовольно рявкал им вслед.
|
